Research & Initiatives

Научная задача, на решение которой направлен проект, заключается в необходимости
создания новой модели историзма. После того, как историзм 19 века теряет свою теоретическую валентность, проходит не только трансформация секулярных форм осмысления истории, но и изменение самого понятия истории. Современные "постметафизические» определения продолжают модернистскую методологию многомерности контекстов, придавая философскому определению статус метафоры, что характерно как для континентальной, так и для аналитической традиций. Между тем, историзм как темпоральная модель сформировался значительно раньше, и современная постмодернистская эклектика стала скорее закономерным результатом, чем аномалией научного знания. - Истоками современного отношения к истории
стали философские принципы, возникшие в период поздней античности и средневековья, когда эллинистическое естествознание было синтезировано с христианским креационизмом, создав не только онтологические модели, но, прежде всего, язык описания любой линейности и процессуальности, что позже будет подсистемой социальной динамики, включая изменчивость самосознания и прогресс культуры. Именно в этот период, в котором античная математика, религиозная и мифологическая космогонии, неоплатоническая гносеология трансформируются в
новую мировоззренческую модель, возникает и представление о трансцендентности, которое, вплоть до 21 века остается философским индикатором эмпирических критериев научного знания. Тогда же складывается и базовые жанровые принципы литературы и герменевтики, которые, претерпев затем семиотический Ренессанс 15-17 веков, станут рабочей антропологической моделью социокультурного плюрализма 20 века, закрепив в теории культуры волюнтаризм линейной динамики мышления. Герменевтика (Гадамер, Рикер) и феноменология (Гуссерль, Марион) 19-20 веков, в которых возникли новые формы анализа темпоральности, оказываются необходимыми, но недостаточными методологическими подходами и нарративная философия
истории (Анкерсмит) включает в себя и аналитические теории языка, и номиналистскую логику, ставя знак подобия между моделированием и интерпретацией. Кроме того, классическая феноменология ХХ века создавалась в условиях противостояния любой
идее трансцендентности как присущей естественной установке сознания. При этом наиболее спорным оказывалась не остановка онтологического суждения в трансцендентальной редукции, касающейся конституции обычных объектов, а само применение такой редукции к представлению о божественном, если последнее понимается не онтотеологически, то есть как абстракция божества, а как жизненное основание самой возможности сознания. Вынесение Бога за скобки не устраняет самой фактичности сознания, так что редукция не обладает экзистенциальной силой
и лишь подтверждает, что в основании ее самой как операции сознания лежит трансцендентная основа. В свете этого проблема трансцендентности трансформируется в конкретную эпистемологическую задачу, а именно, как удержать трансцендентное в условиях имманентности сознания. Другими словами, как выделить в присущих субъективности феноменах то, что обладает смыслом и значением не зависимым от структур субъективности. Само трансцендентное выступает здесь «насыщенным феноменом», не подпадающим под рубрики количества, качества, модальности и отношения. Здесь происходит своего рода эпистемологическое обращение: в силу невозможности конституирования феномена в рубриках
мышления, структуры субъективности сам претерпевают в этой мере конституирование под действием насыщенных феноменов. Этот извод феноменологии хорошо отразился не только во французском направлении "после теологического поворота", но и породил масштабные изменения в постмодернистской эстетике, что не только встраивает феноменологию в теорию искусства, но приводит к новой эпистемологической постановке вопроса - проблеме времени как проблеме настоящего, истории как направленности на современность. - Историческое сознание оказывается аналогом эстетического, темпоральность - эстетической формой, а традиционно мыслимая схема линейности теряет свою эвристическую ценность.